Проректор по непрерывному медицинскому образованию и региональному развитию Уральского государственного медицинского университета, заведующий кафедрой инфекционных болезней и клинической иммунологии Алебай Сабитов рассказал, чем нынешняя пандемия отличается от прежних.

–  Алебай Усманович, самый главный вопрос: когда это все закончится?

–  Происходящее сейчас  можно считать четвертой волной. Но может быть и пятая, и шестая. Если вспомнить историю медицины, то, например, с натуральной оспой мы справились за 20 лет — благодаря глобальной программе вакцинации. Нам удалось справиться с полиомиелитом, когда мы довели уровень охвата населения прививками выше 95 процентов. То же самое случилось с корью, хотя ее вспышки до сих пор бывают. Вообще ВОЗ планировала, что к 2010 году мы ликвидируем корь, но реализовать это до конца не удалось, потому что начались сбои в вакцинации.

В 1918-1919 годах была пандемия гриппа А – испанки, в которую было вовлечено 500 млн человек, 10 процентов из них умерло. Для ковида число заболевших пока составляет около 250 млн человек. Если не вакцинировать население, то COVID-19 перегонит испанку, что была сто лет назад. В отдельных странах это уже произошло. Например, в США число жертв ковида уже превысило потери людей от испанки.

Но нужно учесть, что сто лет назад не было вакцины. Шел процесс естественной иммунизации.

– Почему пока ковид не стихает и выросло число случаев течения болезни в тяжелой форме? Может ли это быть связано с вакцинацией?

– Цель вируса – чтобы его популяция не прекратилась, для этого он будет приспосабливаться и находить новую среду для себя. Повышение летальности связано не с прививками, а с изменчивостью вируса. Здесь четкая связь с вовлечением в эпидемиологический процесс все новых слоев населения. Например, в первую волну мы предполагали, что это не педиатрическая проблема, а проблема лиц пожилого возраста. Потом мы увидели, что болезнь молодеет, а по сравнению с началом 2020 года в 2021 году дети в два раза чаще вовлекаются в эпидпроцесс – было 6-9 процентов, сейчас – 16-17 процентов детей от заболевающих. Сейчас уже есть отдельные случаи поражения новорожденных, их будет больше. Вирус меняется, отвечает на наши шаги, противовирусную терапию, меняет свои предпочтения. Вакцинация могла бы снизить распространение вируса, а значит, было бы меньше мутаций.

– Нас может ждать несколько пандемий коронавируса?

– Я не берусь утверждать, но потенциальные возможности у этого возбудителя есть. Я считаю, что мы эту пандемию можем остановить только при помощи вакцинации, потому что лекарственных препаратов, которые способны оказать влияние на эпидситуацию, нет.

–  Сколько надо привить людей? Сначала называли 60 процентов, потом 80. Вы как думаете?

–  Чтобы управлять эпидпроцессом на определенной территории, надо провакцинировать 95 процентов детей и взрослых, которые там проживают. Тогда я могу сказать, что среди жителей не будет заболевания. Будут только завозные случаи. Но пока это недостижимо – у нас нет вакцинации детей и подростков. Хотя мы ждем этого. В России планируется прививать с 12 лет, в Китае уже прививают с 3 лет, в США – с 5 лет. Но проблема в том, что если взрослые не хотят вакцинироваться сами, то как они будут принимать решение о вакцинации своих детей? Значит, будем жить с ковидом. Он никуда от нас не денется, и будем вакцинироваться, как от гриппа — раз в году.

– Какой должен быть уровень антител, чтобы человек не заболел?

– Для меня самое главное, что антитела вообще есть. Значит, организм ответил на вакцину, однозначно существуют клетки памяти, и при повторной инфекции организм отреагирует. В официальных рекомендациях федерального уровня тоже ничего не говорится об уровне антител как о критерии для вакцинации, там говорится о сроке – через полгода после первой вакцинации или перенесенной болезни нужно прививаться повторно. Надо сказать, что и при других инфекциях не существует конкретного уровня антител, который точно бы защищал – это индивидуальные особенности организма. Вирусы – это внутриклеточные паразиты, и кроме антител, которые циркулируют в крови, должны быть еще и клеточные факторы защиты, но в широкой практике нет пока возможностей для их оценки.

–  Защита после вакцинации и после перенесенной болезни одинаковая?

– Как врач-инфекционист я всегда говорил, что после перенесенного заболевания иммунитет более полный, поскольку иммунная система встречается со всеми антигенами, которые есть в этом возбудителе. И после каждого антигена что-то вырабатывается. Например, переболевший корью уже, как правило, ей не заболевает. Вакцинированный от кори в принципе может заболеть – мы видели это на практике. Как это работает при ковиде, пока не понятно до конца, так как переболевшие один раз могут заболеть снова.

– Антитела после прививки работают при встрече с любым штаммом коронавируса?

– Слава богу, да. Антитела выработаются против коронавируса SARS-COV-2, у которого есть главный спайковый S-антиген. Его особенность в том, что его шип достаточно большой и у него есть два фрагмента: консервативная часть, которая не меняется, и та, что меняется – этим отличаются разные штаммы.

– Вы можете оценить риск поствакцинальных осложнений прививок от ковида и прививок вообще?

– Люди должны понимать, что нет вакцин, которые в принципе не способны вызвать поствакцинальные реакции. Всегда есть риск, например, анафилактического шока. Но сейчас нет данных, что у кого-то из получивших наши вакцины от ковида возникло такое осложнение. Есть риск тромбоза после векторной вакцины AstraZeneca, такие случаи были описаны после ее введения. У нас такой статистики не существует.

Когда мы занимались поствакцинальными осложнениями, исследования показали, что в 93 процентах случаев они связаны с наслоением интеркуррентного заболевания. То есть человеку поставили прививку, когда он был в инкубационном периоде. Спустя сутки, двое или трое появилась симптоматика. Но человеку свойственно связывать ее с реакцией на прививку. То же самое было с вакцинацией от гриппа. Сколько раз я слышал: «Я привился и сразу же заболел!»

– Как нужно обследоваться, чтобы быть уверенным, что не заболеешь после прививки?

– Общие анализы крови или мочи не покажут ничего. Можно сдать на антитела к новой коронавирусной инфекции или смотреть иммунный статус – определить общее количество иммунокомпетентных клеток, которые циркулируют в крови, фон иммуноглобулинов и так далее. Но и это не даст информации о том, что этому человеку нельзя прививаться. Поэтому, исходя из практики, перед вакцинацией мы ограничиваемся клиническим осмотром, выяснением жалоб и сведений об аллергических реакциях.

– Но есть уровень антител, при котором прививка опасна, и от нее начнется цитокиновый шторм?

–  Цитокиновый шторм – это неконтролируемая реакция при прогрессировании болезни. Управлять этим процессом очень сложно, это как пожар – попробуйте его потушить! Такой самоубийственный механизм защиты иммунной системы зависит от генетических особенностей индивидуума. Случается это не только при ковиде. Взять ту же менингококковую инфекцию. Там от начала первых симптомов болезни до неблагоприятного исхода могут пройти сутки.

Прививка не приведет к такому чрезмерному ответу. Вакцинироваться – единственный способ управлять процессом распространения инфекции и защитить отдельного человека. Люди сами не понимают, чего они боятся, и сами культивируют в себе страхи.

Давайте возьмем статистику среди привитых: количество заболевших по сравнению с непривитыми – отличие исчисляется в десятки раз. Среди привитых частота госпитализации по сравнению с непривитыми меньше в 12 раз, по данным американцев. Это уже не говоря уже о том, что прививка защищает от смертельного исхода.

Я считаю, что главное, чего боятся люди, – это взять на себя ответственность. Мне приходилось сталкиваться с такими рассуждениями мам: как только доктор подсовывает лист информированного согласия, их сразу колотит, потому что надо взять на себя ответственность. Как будто никто больше никакой ответственности не несет. Но это не совсем так. Федеральный закон об иммунопрофилактике предписывает ответственность должностных лиц, медицинских работников за соблюдение правил.

– Почему некоторые врачи выступают против вакцинации?

–  В Италии таких лишают лицензии. В России, к сожалению, пока нет. Врачи-антипрививочники не выступают в официальной медицинской среде. Их мотивация не понятна. Ясно одно – их не волнует решение проблемы защиты пациента от инфекции.

В 1983 году в «Комсомольской правде» вышла статья «Ну подумаешь, укол». Корреспондент опубликовал статью о неблагоприятных последствиях вакцинации. Речь шла о вакцине АКДС (против дифтерии, коклюша и столбняка). У 50 детей, которые наблюдал врач, возникло поражение головного мозга и центральной нервной системы в виде энцефалопатии. Но при этом ни один из них не умер, ни у одного после энцефалопатии не развилась эпилепсия. Автор не сказал, сколько бы детей заболели коклюшем, если бы не вакцинировались, и сколько бы из них умерло! Возникает вопрос: чего хотел врач, который участвовал в публикации статьи? Прославиться?

Родители, которые отказываются от прививок, нарушают права своего ребенка на защиту.

–  С чем связаны осложнения после ковида, какими они бывают?

– Ковид поражает не только респираторный тракт, а прежде всего – сосуды, точнее — ту эндотелиальную выстилку, которая есть изнутри каждого сосуда. Принципиальное отличие ковида от гриппа – большое количество сосудистых нарушений и осложнений в виде тромбоэмболии мелких и крупных сосудов – вен, легочной артерии. Последствия сосудистых расстройств связаны с нарушением питания клеток, их обеспечением кислородом. От этого особенно страдает головной мозг и другие системы. Такие последствия быстро не пройдут, необходимо время для восстановления.

Также не исключается, что в основе лонгковида так же, как и при герпетических вирусах, лежит персистенция – длительное нахождение вируса в организме. Но пока на эту тему есть единичные публикации и исследования.

– Какие исследования ковида ведутся в УГМУ?

– Нас, прежде всего, интересует противовирусная терапия ковида, поскольку препараты, которые прописаны в официальных рекомендациях, имеют неоднозначный эффект. Мы пытаемся представить нашу уральскую разработку – «Триазавирин» – в лечении пациентов с ковидом. Мы уже показали, что «Триазавирин» хорошо переносится и у него практически нет побочных эффектов, и по клиническим эффектам он тоже дает обнадеживающий результат.

Источник: «Красное знамя»